2014. Итоги. Огромный пост.

Новогоднего настроения нет.
Есть сонный четверг, голова, полная мыслей, билеты на завтра и желание написать об уходящем годе.
Одиннадцатый и тринадцатый перевернули голову, четырнадцатый вывернул душу и показал ху из ху.
Вчера я перечитывала свой пост с итогами тринадцатого, и сердце забилось в судоргах воспоминаний.
Сегодня я обдумываю уходящий четырнадцатый и вспоминаю фразу: "Одна смерть - горе, тысяча смертей - статистика".

12 месяцев моими глазамиМой январь был мирным. Помню, я вернулась из Самары, готовая обнимать асфальт аэропорта Пулково. Я подставляла лицо под январский дождь и думала: "Наконец-то! Я дома! Я вернулась!". Не могу сказать, что мне очень понравилась Самара. Обычный город со своими правилами и привычками. Простые люди, матерящиеся таксисты, заснеженные дороги и деревья, высотки на окраинах.
В январе (как и в феврале-марте) я не была влюблена. У меня был телефонный роман с москвичом, который фигурировал в моей жизни, как ММ (Мой условный Мужчина). Тогда я предвкушала встречу и где-то в глубине души знала, что это не моё. Он мечтал о домике в Подмосковье, а я не представляла себя где-то за пределами Питера. Он жил работой и компьютерными играми, а я любила Питер как всех своих возлюбленных вместе взятых. Я хотела создать семью, состариться и умереть в этом городе. Где-то на ветреной набережной Невы, под моросящим дождем или палящим солнцем (в один из 20 солнечных дней) сделать последний вдох и раствориться в небытье.
Февраль был медленным в начале и тревожным в конце. В феврале я узнала про баррикады, покрышки, революцию и Майдан.
В феврале Россию захватила Олимпиада. Все вокруг радовались и болели "за наших". А я не смотрела открытие, не следила за результатами, только закрытие посмотрела за компанию с сестрой. Весь февраль меня не покидала мысль: "Бляяяять, 52 млрд долларов!"
Знакомые рассказывали, что когда они смотрели открытие, то плакали от эмоций. Их переполняла гордость за страну. За то, что сделали, смогли, показали! Не ударили в грязь лицом! Мне были непонятны и незнакомы их эмоции. Я видела разбитые дороги в Самаре, знала о проблемах других городов, а также предполагала о бреши во всей бюджетной сфере страны. Баснословно дорогая олимпиада казалась мне неадекватной растратой, она меня злила.
Как и планировалось в конце тринадцатого, в феврале приехал ММ. Он привез гигантский букет роз и слепую влюбленность. Мне было приятно и печально, оказалось, с ним совершенно не о чем говорить. Более того, он восхищался, слушая мою болтовню, но не понимал моих тревог об Украине. Когда-то я прочитала у Коэльо: "Те, кто познавали моё тело, оказывались неспособными познать мою душу". Эти слова определили мои эмоции от ММ.
В марте мы начали ссориться, потому что ММ волновался о моём состоянии, а я, не без помощи Рыжего, вникала в события Майдана. К тому же, меня очень беспокоили зеленые человечки в Крыму. Нутром я чуяла, что Россия мутит воду и "воссоединение" с Крымом обернется горем. Мои друзья реагировали спокойно. Они ни сном, ни духом не знали о случившемся в Украине, а к Крыму относились с теплой любовью. ММ насмехался с моих треволнений, говоря, что я "дурочка, которая верит укросми", что "во всем виноваты пиндоссы", а случившееся в Украине вообще нас не касается. Позже был мой др в Москве. Четыре дня с ММ, знакомство с его семьей и мое присутствие на крестинах его племянницы в мой др. Все эти события окончательно убедили меня, что роднёй нам не быть. К слову, когда они все узнали, что у ММ есть девушка (это было для них шоком), и ее (меня) зовут Даша, новорожденную девочку решили назвать также. До сих пор не понимаю, почему он так хотел перезнакомить меня со всей роднёй. Ну да ладно.
Подмосковье и Москва в марте мне не понравились. Мне не понравились эти люди, их привычки, их воспитание и интересы. Мне не понравилось, что священное таинство крещения превратили в "нападение папарацци". Я подумала, что когда у меня родятся дети, я бы хотела, чтобы в церкви был только мой ребенок, крестные, и родители мужа. Никаких камер, вспышек и "запечатления момента". Церковь, как и морг, это не то место, где стоит оставлять "чек-ин" и фото на память.
Примечательно то, что в ночь с 21 на 22 марта, когда мой др официально начался, я вдруг вспомнила, что это первый мой др без родителей. Шлюзы глаз раскрылись. Волнами разлились слезы, не утихавшие до ночи. ММ не знал, как успокоить меня. Его светлый образ погас, когда он сказал: "Ну что ты так плачешь! Прошло уже достаточно времени, пора бы уже принять случившееся и жить будущим. У нас ведь такое светлое будущее!" Тогда то я всё поняла. Странно, что я не свалила из гостиницы к друзьям.
В апреле "Крым стал Наш". Люди одурели от радости. Я рассталась с ММ по телефону.
Помню, убили его последние слова: "Да, ты вся такая начитанная и глубокая, а я вот тупой! Ну что поделать! Между прочим так полстраны живёт, и ничего, никто не жалуется! Чего тебе еще надо?!" Он не пил, не курил, не употреблял, был добрым, щедрым, с машиной, с квартирой без ремонта, при работе и руководящей должности в свои 25 лет. Но он не читал, не думал, не мог обсудить вообще ничего и боготворил свою маму. Слова "боже, ты такая заботливая и внимательная, прямо как мама", сказанные вслух, лишили его статуса ММ.
Я не страдала от этого разрыва, не лила слезы. Злилась. Зарегистрировалась на сайте знакомств, а через две недели удалилась. На страницах моей жизни появился Рыжий, который фигурировал ранее как "взрослый друг" и "окно объективности" на события Украины. Ему хватило десяти дней, чтобы моё сердце забилось чаще, голова забыла про ММ, а губы улыбались. Апрель зацвел в моей душе взаимной весной, а творчество и тексты засияли.
В апреле на меня навалились осознание Родины и желание выучить українську мову, чтобы говорить без суржика. Я не признала аннексию Крыма. Я публично (вконтакте) написала о том, что я Украинка, что Украина - это моя Родина, что я никому не позволю устраивать на своей странице срач и обижать Мою Страну. Я попросила друзей быть толерантными. Это было написано на двух языках: русском и украинском. Рыжий увидел в этом поступке геройство и назвал меня "Маленькой Питерской сотней". Я же чувствовала, как во мне кипит кровь. В наушниках вместо Ассаи снова зазвучал Океан, в плейлист добавились "Воины света" Ляписа и "Головокружения" Мары.
Май захватил меня в любовь. Майские праздники прошли в Киеве. Моя будущая кума Таня подарила мне украинский веночек. Второго мая мы гуляли по столице на каблуках. Я была в самом красивом платье и веночке. Так было задумано. Кажется, я искрилась от любви. В тот же день я влюбилась в Киев. Это случилось в метро, между Арсенальной и Левоборежной. Я увидела сияние Родины-матери, блеск Днепра, купола какого-то собора, море зелени и огромную надпись "Помни НЕБЕСНУЮ СОТНЮ". Я заплакала. Это перевернуло меня в воображаемом сальто, душевные струны дрогнули, колени подкосились. Какой-то мужчина смотрел на меня и улыбался. На тот момент во всем Киеве у меня были только Сидоренки и Рыжий, но каждым сантиметром кожи, и даже легкими, я ощущала, что моё место здесь, что я люблю всех этих людей в вагоне, в составе, в Стране. Моей Стране. Вечером того же дня случилось горе в Одессе. Это событие, как оказалось позже, окончательно оборвало нить с друзьями и знакомыми в России. Отчасти, это повлияло на регистрацию в фэйсбуке. В контакте мне писал только Рыжий, который утверждал, что ВК - это болото, а ФБ - это горная река, и делать мне в болоте нечего.
Июнь был месяцем счастья. С 6 по 8 у меня в гостях был Рыжий, с 12 по 15 у меня были "Дни России" не в России, 21-22 я прилетала на двадцатилетие Океана.
Второй июньский прилет в Киев подарил мне знакомство с невероятной девушкой. Это была моя первая развиртуализация с кем-то из фэйсбука. "Привет, я Люда, и мне 30 лет". Передо мной стояла хрупкая, худенькая девушка, которая выглядела лет на 16. Позже я пойму, что должна каждый день благодарить небо за это знакомство. Тогда же я только присматривалась к разговорчивой девочке и искала общие точки соприкосновения.
Июнь наполнял меня иллюзиями, вдохновлял на письма и зарисовки в текстах, убеждал в том, что в России мне будущего нет.
Июнь, как и май, говорил голосом Рыжего. Июнь заставлял жить по-новому. Июнь требовал решительности с переездом в Киев. Июнь утомил перелетами.
Июль прошел в подготовках др Рыжего и ожидании августовского отпуска. В мае он написал для меня сказку о "Девочке с Золотыми Волосами", а в июне я задумала сделать из нее иллюстрированную книгу. В июле я нашла художника, космическую девочку, которая говорила о себе, как о мальчике и называла себя Мятный. До сих пор не знаю, как ее/его зовут на самом деле. Я приняла правила и называла ее Мятный Художник. Так мне было проще обращаться к ней в мужском роде. Он проделал колоссальную работу и нарисовал 29 иллюстраций для 14 страниц книги. Мятного вдохновили мои чувства, мои истории и моё воображение сюжета сказки. Я обожаю покупать и делать подарки, когда есть деньги, но не умею держать свою радость в секрете. Я чуть не состарилась и чуть не лопнула, пока реализовывала задуманное. В июле, в силу каких-то кармических обстоятельств, мы начали ссориться с Рыжим и отношения разладились. Это огорчало меня также сильно, как усиление запретов в России. Он говорил, что надо решиться на дележку квартиры, на переезд. Он говорил о том, что потом будет поздно. Он много чего говорил. Что-то оказалось полезным, что-то царапало и ломало меня. Я не решалась на переезд, что-то меня останавливало и это была не война.
Тем временем, где-то над Донецком сбили М-17, АТО превратилась в необъявленную войну, гибли чьи-то мужья, отцы и сыновья. Все мои знакомые помогали армии, были волонтерами, вдохновляли.
Август, как и год назад, был полон слёз и боли. Мы планировали прожить с Рыжим не всю жизнь, но около того. По факту, мы прожили три дня, поссорились, и еще через три дня расстались. Он был рад книге, подаркам, вниманию, но колючки недопонимания и упрямства оказались сильнее. К несчастью, мы расстались шестого августа, в годовщину маминой смерти. Каждый остался при своем мнении. Каждый выполнил свою миссию в жизни другого. Дороги разошлись.
Как и год назад, я отправилась притуплять боль в путешествиях. В прошлом году была Черногория, море и пляж. В этом - поезда, шестой купейный вагон с верхней полкой и маршрут: Киев-Житомир-Коростышев-Киев-Николаев-Херсон-Харьков-Херсон-Киев. Именно тогда Люда сказала: "Даша, ты никогда не будешь одинокой или лишней в этой Стране и в Киеве. Вот увидишь!". Я ей поверила. Годовщина прошла хорошо. Все хвалили мой украинский, вспоминали родителей. В Николаеве случилась развиртуализация с Юлей, с которой мы общались в интернете три с половиной года. Нас познакомили дневники. В Херсоне - Шишка и Кот. Дневники подарили мне Шишку где-то в 2009м или 2010м году. В те времена она была влюблена в Кота, и постоянно с ним то сходилась, то расходилась. А тут уже муж и жена. В Харькове была Яна, волшебная Кума волшебного Рыжего. Я бы хотела проехать этим маршрутом снова, но уже без слез, истерик и боли.
Август дал решительность. Уезжая из Киева, свободная и печальная, я четко понимала, что готова переезжать. Что рассчитываю только на себя. Что всё смогу.
Август в Питере, после девятнадцати дней в Украине, казался сущим адом. Меня крыл постукраинский синдром (он знаком всем, кто долго был в послереволюционной Украине и вернулся в Россию). Я много писала. Отовсюду ко мне добавлялись незнакомые люди, которые хотели знакомиться и общаться. Это удивляло и помогало. Из моей жизни ушел один человек, а жизнь и фб сводили с сотнями.
В сентябре самым знаковым событием стал Марш Мира. Я переборола свой страх и впервые вышла на шествие в поддержку Украины. Шествие было несогласованным, я была в веночке, нас всех могли повязать и забрать, но всё обошлось. Потом я написала статью об этом. После этого, в течение трех дней, ко мне добавились около сотни (если не больше) новых людей. Это было удивительно. В сентябре Костя Куортти пригласил меня в партию к декабристам, а я согласилась. Я познакомилась с Дианой, которая позже начала обучать меня украинскому. Осень подарила мне людей, которые солидарны с моими мыслями.
Октябрь был мирным здесь и воинствующим Дома. Я удалилась из ВК, оставшись только в ФБ. Я писала письма на фронт, их было немного, но они были большими и искренними. Я жила мыслями о предстоящем отпуске в ноябре-декабре, принимала участие во встречах гражданской оппозиции города, напитывалась их светом, разделяла идеи.
Октябрь был плотным, мы готовили Марш против Ненависти ко второму ноября. Я шла туда без страха. Впервые я повязала Свой Флаг на плечи в Петербурге и ощутила себя под большей защитой, чем если бы я стояла за щитом.
Ноябрь встретил тепло. ФБ давал общение с людьми Украины. В Петербурге со мной остались Марина, Диана-украинка и первая-Диана, та, что обычно меня красит. В ноябре появились украинские четверги: мы начали заниматься с Дианой языком, появились желающие присоединиться. Так, мы начали учиться втроем: Диана, я и Юра. Где-то в середине ноября нам пришло в голову встретить Новый Год вместе, а потом поехать во Львов, а потом хорошо и полезно провести праздники в стране, которая нам дорога.
29 ноября я улетела в Киев. По прилету, Люда не могла успокоить меня часа два. Я улыбалась, прыгала, восхищалась. Мы поехали плести маскировочные сетки. В ночь я отправилась на Майдан, на вече, посвященное годовщине разгона студентов. 30го ноября уехала в Коростышев, к куме Тане.
Декабрь встретил меня умиротворением. Первого утром я сходила в гости к родителям. Мы поплакали в тишине.
Вечером того же дня я познакомилась с Эвой, Аней и Маси. Второго гуляла по городу, забрала долгожданную вышиванку, которую для меня вышила Яна, встречалась со своим знакомым-депутатом. В стенах Верховной Рады один из трех военных звал меня замуж. Он решил, что я со Львова, а его товарищ похвалил мою речь. Когда я сообщила, что я из Питера, и он не знает моего имени, он поспешил познакомиться. Также сообщил, что у него дом в Николаевской области, а я очень подхожу ему, как жена. Знакомый-депутат вовремя увел меня Позже, вечером, состоялась простая и в тоже время необыкновенная встреча с Максимом. Не могу спокойно смотреть в его глаза. Душа переворачивается.
Третьего был чудо-день. Утром мы встретились с папиной мамой, моей бабушкой. Обедали с Маси, Настей и Тимурчиком. Эти ребята оказались такими же позитивными, как и в сети. Не могу вспомнить и минуты, когда бы я не улыбалась с ними.
Позже пила сок с Настей-создателем книги Фантомная Боль. Настя - это женщина Вселенная. Она необыкновенная.
Дальше меня ждал Вова, гражданин РФ, Петербуржец, прошедший Майдан, получивший политическое убежище в Украине. Я боялась за него, как за отца или брата. Никогда прежде я так не волновалась о чужих. В кафе, где мы сидели с Вовой, он заметил Кристиана, о знакомстве с которым я мечтала месяца два. День казался бесконечным, душа трепетала.
Четвертого я уехала в Одессу, чуть не опоздав на поезд. Пятого лежала в постели и болела. Шестого днем встречалась со Стасом, а вечером с другим Стасом и Олей ходила на поэтический вечер.
Седьмого декабря утром папа Витя показал мне Одессу из окна автомобиля и привез на море. А ночью поезд уже вез меня в Киев.
Десятого я поехала к другу Толе в госпиталь. Приключение было в том, что я понятия не имела куда именно еду.
"Ты сядешь на маршрутку, которая идет на Чернигов через Переяслов-Хмельницкий, выйдешь на второй остановке после поселка Цыбли, а там еще полтора километра до КПП, но мы тебя встретим." Там же украинские каратели взяли меня в плен и не отпустили в ночь, ночевала там.
Одиннадцатого отсыпалась, а вечером гуляла с Людой. После встречалась с Аней, которая познакомила меня с красивым донецким мальчиком Антоном, и очень красивым Денисом, который офигительно говорит українською.
Двенадцатого декабря, в крайний полноценный день уходящего отпуска, мы снова встретились с Эвой, Аней и Сережей. Машиной поехали в мечеть, чтобы пофоткаться. Вместо этого наткнулись на агитку об Исламе. Зрелые мужчины-мусульмане рассказывали о мечети, об Исламе, о Коране. Фотографий получилось мало. Далее произошло знакомство с поэтессой Настей, ее подругой Олей и мужем Оли - Максимом. Теплейшие ребята.
После мы посидели с Вовой в KFC на Черниговской, поговорили.
Тринадцатого вечером я улетела в Питер, заполненная счастьем от того, что 28го вернусь снова.
На работе всё нестабильно. Сокращения, перекраивание отделов. В стране кризис. Маячит дефолт. Я прилетела счастливая. Пятнадцатого еще улыбалась, шестнадцатого был черный вторник. Я истерила, плакала и рвала волосы на голове от экономического ужаса.
Семнадцатого познакомилась с Алешей Ступиным из Реутово, 7 лет. Точнее, с его автором, создателем колких карикатур.
Завтра, 26.12 мы с Юрой выезжаем автобусом в Минск. Впереди новое большое путешествие. О котором я расскажу уже в Новом году, когда снова заставлю смеяться Б-га над моими планами.

Мой четырнадцатый был и прекрасным, и ужасным.
За окном слышны салюты, которые похожи на залпы арт.обстрела.
Мир стоит на пороге Третьей Мировой.
Я не вышла замуж. Не родила сына или дочь, зато научилась варить Борщ.
Буду молиться за Мир. Чтобы всё было хорошо и нереализованное реализовалось. Планы на этот год частично выполнились.
Значит, там, на небесах, меня слышат. Значит, будем жить!